же так? Целый год? Когда? Где я был?
Подступало настоящее безумие. Одно дело, когда ты сходишь с ума от происходящих вокруг странностей, но совсем другое дело, когда ты пребываешь в неизвестности совсем один, не имея возможности не то, чтобы получить ответы на вопросы, а, хотя бы, просто — на просто, разделись с кем-нибудь все переживания. В такие моменты мир начинает походить на огромную декорацию — пустую и равнодушную. Невольно начинаешь задумываться, а не бред ли всё это.
Это не бред. Это всё и никак не станет бредом, если, конечно, не заговорить об этом с людьми. Только бредом они всё и окрестят. На большее их не хватит.
Стивен спешно покидал злополучный район города. За его быстро идущим телом вверх тянулся шлейф из переплетённых друг с другом мыслей.
Как бы не сойти с ума…
Добравшись до ближайшего киоска, парень вывалил на кассе горстку монет в обмен на сегодняшний выпуск газеты.
На заголовке красовалась дата из будущего! Газета опережала время практически в аккурат на год.
Не может быть!
Ещё и как может!
Не в даваясь в подробности содержимого, Стивен вышвырнул газету в урну. Пройдя ещё пару — тройку сотен метров, парень вышел в парк. Начало вечереть. Пар изо рта вылил всё гуще и гуще. По коже понеслись мурашки, но парень не собирался никуда идти.
— Что происходит? — вновь проронил он себе под нос.
Может быть, я всё время был так сильно озабочен наркотой, что потерял ход времени? Может быть, сейчас никакой не «год из будущего»?
Нет, невозможно, чтобы притон так скоро пришёл в такой упадок.
Пришёл в упадок уже упадший хуже некуда.
— Как?!
И вдруг!
— Да вот так!
Стивен снова испытал сильнейший выброс адреналина.
Страх стал ещё сильнее. Парень вскочил на ноги. Куда не глянь — никого не видать.
Послышалось…
Да конечно, послышалось!
— Кто здесь? — на удивление самому себе твёрдо и решительно произнёс парень.
Вслушивается. Здесь только его дыхание, сердцебиение и едва уловимый свист осеннего ветра, легонько покачивающего частично освободившиеся от листвы ветки, срывая с них капли влаги.
Шизофрения!
— Я бы на твоём месте так не думал. Есть риск повредить без того уставшее сознание, — сказал кто — то хрустальным голосом.
Стив присел. Рот жадно глотает воздух, сердце бьётся небывало сильно и быстро. Глаза округлились до невозможного. Хочется бежать от этого голоса, но неясно в каком направлении нужно мчаться, чтобы отдалиться от него.
— Да хватит тебе уже. Тебе ли не привыкать слышать голоса! — Гость рассмеялся.
Гость рассмеялся, а Стив всё же сорвался с места и помчался по окутанной туманом алее что есть сил.
У страха глаза велики, да незримы к происходящему вокруг!
Алея давно закончилась. Давно закончился и парк, да вот только не туманная пелена. Она не закончилась и на дороге, по которой неспешно катил Чарльз Биткинс — полусонный охранник, с полчаса назад покинувший свой пост и думающий о грядущем сне. Не самое удачное решение за рулём, да ещё и в такую погоду.
— Не спеши, Стив. Там опасно! — проронил хрустальный голос.
Эффект от этого получился прямо противоположный.
Стивен, Чарльз Биткинс, его поддержанный седан красного цвета и туман идеально встретились в нужное время в нужном месте.
Сначала был удар, позже свист резины по асфальту. Тормозной путь в пару десятков метров. Ещё удар, хруст веток и вспышка пламени. Стивена отбросило на несколько метров за край дороги. Туман плотно прикрыл его от случайного взгляда.
Автомобиль горит. Чарльз без сознания — на самом деле он уже мёртв, но для Стивена незнание ситуации сыграет определённую роль — с его бордового лица капает кровь. Огонь уже в салоне.
Гость вырисовался из тумана. Пройдя мимо горящего автомобиля — ничего интересного для него в этом не было —, он направился к Стивену. Парень в шоковом состоянии с момента пробуждения. Представьте, каково ему теперь, когда он глядит на торчащую сквозь разорванный рукав кость собственной руки. Его тут же стошнило.
Гость присел рядом с ним.
Дрожь тела парня набрала новую силу.
— Кто ты? — единственная пришедшая на ум фраза, которую он едва собрал по буквам.
— Тише, — прошептал Гость.
Парень, не чувствуя боль пополз назад. Гость смастерил недовольную гримасу и вновь подошёл к нему на прежнюю дистанцию.
— Я хочу тебе помочь. Тебе не о чем волноваться.
Парень неподвижен. Гость взял его руку в аккурат на месте явившейся из плоти кости.
— Вот и всё.
Стивен бросил до краёв переполненный страхом взгляд на руку. Они цела. О разорванном рукаве в такой ситуации никто не думал. Коснулся исцелённого места — не болит. Дыхание само собой начало выравниваться.
Парень вскочил на ноги.
— Там человек в машине. Ему нужна помощь, — и он тут же сорвался с места.
Гость неспешна шёл сзади.
— Ну, что же, — сказал он.
Стивен дёргал дверные ручки горящего автомобиля — одну за другой. Ни одна из них не открылась. Увидел Гостя.
— Помогите же, — крикнул он, вырывая ручку.
Гость, никуда не спеша, подошёл к горящему автомобилю.
— А ты уверен, что ему стоит помогать?!
— Что, — недоумевающе ответил парень.
Его поразила спокойствие Гостя.
Их разделял горящий капот автомобиля. Сквозь пламя Стивен нашёл «взгляд» — мы с вами договорились о том, что значит слово взгляд, когда речь заходит о взгляде Гостя — и тут же оцепенел от удивления и очередного испуга.
Этот взгляд промчался сквозь пламя и забрался в самое нутро Стивена.
Красный седан выехал с заправки. Чарльз заправил бак под завязку. Он ни в коем случае не забыл наполнить до краёв десятилитровую канистру.
Она снова полна под завязку для определённой цели. На этот раз он решится.
Как вы думаете, что может думать о себе человек, обделённый интеллектом?
Вариантов ровно два:
Самооценка критически завешена, либо же она критически занижена.
Да, разумеется, везде и всегда найдутся исключения, но, говоря о Чарльзе, мы точно знаем, что его диагноз — первый вариант.
С Дейзи ситуация иная. Когда — то она была глупа, но это оказалось лишь временной трудностью. Годы шли, она умнела. Её самооценка всегда была адекватной. Чарльз же остался глупцом с амбициями и высоченным эго.
Полный комплексов — те едва не разрывали его пухлую, почти всегда потную и плохо пахнущую тушку — он всегда искал объект для самоутверждения. Глупая Дейзи подошла идеально. Наивная, мечтательная девушка.
— Ничего, наладится, — твердила она себе. — Пройдёт период и он изменится.
Да, она определённо была глупа.
Горстка людей способна измениться, и даже в лучшую сторону, но,
